Продам пропан бутан производства СИБУР оптовыми партиями

Введение НДПИ на ПНГ чувствительно, но не критично для конкурентоспособности продукции «Сибура», указывает Дышлюк. Но сейчас правительство, наоборот, обсуждает стимулирование нефтехимии за счет налоговых вычетов на сырье — этан и сжиженный углеводородный газ (СУГ). Они являются продуктами переработки ПНГ, напоминает аналитик. Введение НДПИ на ПНГ приведет к трем негативным последствиям, сказал РБК источник, близкий к одному из профильных ведомств. С одной стороны, появляется еще один вид перекрестного субсидирования в нефтянке. С другой — сумма налога превысит выпадающие доходы бюджета, так как добыча на Приобском месторождении будет выше с учетом льгот. Наконец, введение НДПИ нанесет ущерб нефтехимии, которую правительство намерено субсидировать, заключил он. Для нефтяников введение налога на ПНГ не будет слишком чувствительным, снизив их рентабельность в среднем на $0,1–0,15 на баррель нефти. В 2018 году «Роснефть» генерировала в среднем $13 операционного потока на баррель, ЛУКОЙЛ — $17, «Газпром нефть» — $19, сказал РБК. Но сама логика введения нового налога кажется сомнительной, указывает старший директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко. Получается, что льготы для одних компаний по факту субсидируются налогами для других.«Почему нефтехимики должны платить за льготы для нефтяных компаний?» — задается вопросом Дышлюк. Если и вводить НДПИ на ПНГ, то одновременно с механизмом 100% вычета по нему в случае дальнейшей переработки газа, — предлагают эксперты. НАЛОГ ДОБЬЕТ МАЛЫЕ КОМПАНИИВ свою очередь, независимые нефтяные компании пожаловались в правительство на данную инициативу Минфина. Обращения на имя вице-премьера Дмитрия Козака, министра энергетики Александра Новака и главы Федеральной антимонопольной службы Игоря Артемьева направило объединение независимых нефтегазовых компаний «Ассонефть». Среди его членов — Иркутская нефтяная компания, РНГ, «Печоранефтегаз» и др. Как указывается в письме, подписанном главой «Ассонефти» Еленой Корзун, инициатива Минфина совершенно необоснованна. Она создает преференции для одних компаний в ущерб другим и нарушает закон «О защите конкуренции». Особенно сильно введение налога на ПНГ ударит по средним и малым компаний, подчеркивается в обращении. Теоретически все нефтяные компании могут отделять попутный нефтяной газ от нефти на специальных установках, подготавливать его и продавать, указывает Корзун. Например, «Сибур» покупает около 23 млрд куб. м ПНГ в год у «Роснефти», «Газпром нефти», «РуссНефти», ЛУКОЙЛа, НОВАТЭКа и «Газпрома». Но для независимых небольших компаний это практически невозможный сценарий, считают в «Ассонефти». Основные причины две. Так, строительство многоступенчатых компрессоров для отделения и подготовки небольших объемов попутного нефтяного газа не окупается.Нефтяные участки малых компаний зачастую находятся слишком далеко от магистральных газопроводов. При этом строительство новых веток до магистральной трубы экономически невыгодно. В результате единственное, что остается независимым компаниям, — закачивать газ обратно в пласт для поддержания давления и увеличения нефтеотдачи или сжигать на факеле. В первом случае компаниям придется многократно платить НДПИ за «многоразовую» добычу попутного нефтяного газа. Отказаться от закачки в пласт нельзя: может упасть добыча нефти. Во втором — налог будет добавляться к штрафам, которые по закону нефтяники платят за сжигание ПНГ с 2012 года. Хуже всего придется разработчикам малых и мельчайших месторождений с объемом запасов 10–15 млн т. Уровень окупаемости этих промыслов и без того крайне низок, пишет Корзун. Интерес к таким месторождениям постоянно падает, а дополнительная налоговая нагрузка окончательно убьет спрос на мелкие месторождения, заключает она. Независимые нефтяники играют небольшую роль в отрасли. В 2018 году они добыли только 11,4% нефти в России. Остальное пришлось на крупные вертикально интегрированные компании (ВИНК) и участников соглашений о разделе продукции. Основной признак малых независимых компаний — отсутствие вертикальной интеграции или наличия всех трех видов бизнеса: добычи, переработки и розницы. Это делает их полностью зависимыми от рентабельности добычи, отмечает заместитель гендиректора Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев. Поэтому любые изменения надога на добычу полезных ископаемых для них критичнее, чем для ВИНК, объясняет он. В последние несколько лет власти обсуждали идею системы «пряников и льгот» для независимых нефтяников. Они создают конкуренцию за ресурсы, развивают технологии, так как, как правило, разрабатывают более сложные запасы, чем крупные игроки. Но до сих пор отдельного системного стимулирования небольших компаний не выработано. За исключением Минэнерго, судьба малых компаний традиционно остается вне поля зрения правительства, соглашается Белогорьев. Но в разрабатываемых документах Минэнерго, по словам эксперта, им отводится заметная роль. Это, в частности, проект Энергетической стратегии России до 2035 года и Генеральной схемы нефтяной отрасли. В перспективе независимые компании должны обеспечивать не менее 15% российской добычи, создавая дополнительный спрос на инновации в нефтесервисе. Главное — они могут взять на себя риски по разработке низкорентабельных малых и средних месторождений, из которых состоит весь нераспределенный фонд недр, пишет РБК. Справка ИА ДевонДо вступления в силу правительственного постановления «Об особенностях исчисления платы за выбросы загрязняющих веществ» Россия входила в мировой антирейтинг стран – лидеров по сжиганию ПНГ.За четыре года применения данного постановления, вступившего в силу 1 января 2013 г., ведущие нефтяные компании страны инвестировали в проекты по рациональному использованию ПНГ более 266 млрд руб. Сегодня средний коэффициент утилизации ПНГ близок к целевому показателю в 95%, а по отдельным компаниям превысил этот ориентир.